Это название на севере острова Солсбери (Земля Франца-Иосифа) появилось сравнительно недавно — во второй половине 50-х годов. А уже десять лет спустя даже от самих именователей трудно было добиться вразумительного ответа — кто же это такой Безбородов. В постановлении о присвоении названия о нем написано: «Капитан судна «Книпович», впервые совершивший плавание вокруг Земли Франца-Иосифа». Но когда уточнили по историческим документам, оказалось, что в 1932 году во время этого плавания судном командовал Сергей Васильевич Попов.
Лишь много позднее помог разобраться старый помор В. П. Корельский. С его помощью удалось связаться с дочерьми нашего героя — Руфиной Васильевной и Полиной Васильевной. Их отец, Василий Федорович Безбородов, действительно был капитаном океанографического судна «Книпович», только в плавании 1930 года.
Уроженец деревни Мудьюга, В. Ф. Безбородов начал плавать с восьми лет на промысловом судне своего отца. Затем закончил Патракеевскую мореходную школу, вечернее отделение Архангельского морского техникума. Шесть лет кряду ходил на легендарном «Персее» в качестве штурмана и, наконец, летом 1930 года был назначен капитаном стотонного бота «Н. Книпович» в высокоширотную экспедицию Н. Н. Зубова.
Хотя все плавание заняло тогда двадцать дней, оно стало заметной вехой в освоении Арктики. «Нам приятно, что мы дошли до 81°2Г, — писал Н. Зубов. — Мы не побили рекордов широты. Мы ничего не открыли и не закрыли, но все же о нашем плавании все будут знать по цепочке глубин, которую мы протянули от самых берегов Норвегии».
Из этого плавания В. Ф. Безбородов вернулся настолько простуженным, что врачи запретили ему плавать в Арктику, после чего он ушел из Государственного океанографического института. Однако крепкий организм все-таки поборол недуг, и Безбородов вернулся в море и почти до самой пенсии плавал капитаном в Мурманском и Архангельском траловом флоте. Будучи человеком чрезвычайно скромным, он не напоминал о своих былых первопроходческих заслугах. До самой смерти 25 января 1962 года Василий Федорович так и не узнал, что ученые, преждевременно похоронив его после того тяжелого высокоширотного рейса, еще при жизни увековечили его имя на карте самого северного советского архипелага.